Бои под Марьинкой, срыв мирного процесса и украинские переселенцы в Европе. Обзор публикаций западных СМИ о Донбассе

22:12 / 07 Июн. 2015 / 1 1912

На минувшей неделе о событиях на Донбассе писали такие издания как Der Spiegel, Le Monde, The New York Times и The Christian Science Monitor. Прежде всего их материалы касались обострения боевых действий на Донбассе и в особенности — в Марьинке. Журналисты пытались понять причины новых столкновений и спрогнозировать их последствия. Кроме того, в западных СМИ рассказали, почему Европа сегодня не готова принимать переселенцев Донбасса.

В среду на востоке Украины вновь вспыхнули бои, пишет обозреватель Der Spiegel Беньямин Биддер в статье «Легенда о минском перемирии» («Kämpfe in der Ostukraine: Die Legende von der Minsker Waffenpause») — боевые действия сконцентрировались вокруг населенного пункта Марьинка, удерживаемого украинскими войсками.

Киев и Москва обвинили друг друга в нарушении минских договоренностей: украинский премьер Яценюк назвал виновными «российских террористов, которым Москва дала приказ начать наступление», а глава российского МИД Сергей Лавров обвинил Киев том, что он «постоянно ставит под угрозу срыва выполнение минских договоренностей». Кроме того, представитель «минобороны» ДНР Владислав Бриг заявил в эфире российского телевидения, что ВСУ начали обстрел жилых кварталов Донецка.

Обозреватель газеты отмечает, что «на самом деле перемирия на востоке Украины никогда не было, даже несмотря на упрямые заверения западных политиков в том, что оно в значительной степени соблюдалось».

«Минское соглашение содержит 13 пунктов: первые три подразумевают прекращение огня, отвод тяжелых вооружений и доступ наблюдателей от ОБСЕ к складам вооружения. Ничего из этого так и не было сделано, — пишет Биддер. Он отмечает, что начальной точкой можно считать пункт 4, начиная с которого речь идет о «диалоге», новой украинской конституции с элементами децентрализации, о местных выборах в соответствии с украинским законодательством, а также о полном контроле над государственной границей со стороны украинского правительства».

Но диалог между Киевом и Донецком буксует, говорится далее, поскольку «украинские власти не хотят признавать сепаратистов в качестве партнеров по переговорам и тем самым повышать их значимость. А пророссийские полевые командиры, в свою очередь, не желают после выборов делить политическую власть с проукраинскими партиями, что вполне возможно».

«Минские соглашения невыполнимы сами по себе», — вторит автору эксперт по России Германского общества внешней политики (DGAP) Штефан Майстер. Поэтому, по его словам, говорить о том, что «Минск-2» сорван, было бы неправильно, так как «он никогда не работал».

Аналогичного мнения придерживается и российский политолог Игорь Грецкий. «Договоренности, достигнутые в Минске, никогда не были надежным фундаментом для урегулирования конфликта. Соглашение настолько расплывчато, что каждая сторона могла пользоваться им для того, чтобы обвинять другую сторону в его нарушении»- поясняет он. Тем более, согласно договоренностям, Донбасс должен остаться в составе Украины. «А в этом абсолютно не заинтересовано большинство группировок в «народных республиках», — констатирует Грецкий.

Журналист Бенуа Виткин в статье «Украина: прекращение огня под угрозой по причине новых боев» («Reprise des combats dans l’est de l’Ukraine«), опубликованной в газете Le Monde, также рассказал читателям о том, что Киев и повстанцы обвиняют друг друга в активизации боевых действий с применением запрещенного вооружения.

«На востоке Украины шли самые ожесточенные бои со времени подписания в Минске 12 февраля соглашения о прекращении огня, целью которого было начало всеобъемлющего урегулирования конфликта… На протяжении всего дня повстанцы осуществляли наступление на Марьинку и Георгиевку, два населенных пункта, расположенных к западу от Донецка», —  пишет автор.

«Исход боев остается неизвестным… Данные о потерях также нельзя назвать достоверными. Не вызывает сомнений лишь ожесточенный характер боев: жители подвергавшихся ударам населенных пунктов публиковали в соцсетях ужасающие видео и фото», — сообщает Виткин.

Также автор задается вопросом — следует ли считать, что прекращение огня будет соблюдаться вне зависимости от отдельных инцидентов? Или же настало время считать, что прекращение огня изжило себя?

Тем временем корреспондент The New York Times Эндрю Э. Крамер в статье «Ужесточение позиций подрывает мирное соглашение на Украине» («Hardening of Positions Undercuts Ukraine Peace Accord«) написал о другой горячей точке на линии соприкосновения — поселке Широкино возле Мариуполя.

«Траншеи возле этого измученного войной города на юго-востоке Украины сюрреалистично протянулись на много миль вдоль полей подсолнухов, местами пролегая в три линии, которые разделяют одна или две мили заминированной земли…», — описывает автор увиденное.

«Особенность этой территории, за которую ведутся жестокие бои, в том, что траншеи протянулись в разной степени готовности вплоть до северных границ линии фронта, отделяющей Украину от сепаратистских регионов на востоке», — сообщает издание. До некоторой степени они отражают военные нужды, учитывая ежедневные стычки вдоль границы и внезапные вспышки противостояния, пишет автор статьи.

По его мнению, здесь также имеется и политический подтекст, ужесточение позиций с обеих сторон, которое неуклонно подрывает мирное соглашение, подписанное в феврале в Минске, и которое может привести к новой вспышке войны в регионе, как утверждают местные военные эксперты и политики. Крамер приходит к выводу, что украинские военные, не в силах решить проблему исключительно военным путем, решили просто отгородиться от противника.

«Эта политика нарушает минское соглашение, в соответствии с которым Украина обязалась стремиться к политическому примирению с сепаратистами, не в последнюю очередь — снизив ограничения на торговлю и возобновив выплаты бюджетникам и пенсионерам», — отмечает Крамер.

Однако украинское руководство озвучивает свои условия. «Пока террористы не передадут пленных и не прекратят стрелять, они не получат продукты питания с нашей стороны», — заявил Юрий Луценко, глава фракции БПП в Верховной Раде.

Говард Лафренчи в статье «На Украине возобновились бои: в тот самый момент, когда Запад дает новую оценку отношениям с Россией» («Renewed fighting in Ukraine – just as West reassesses relations with Russia«) на страницах The Christian Science Monitor на минувшей неделе также размышлял над  тем, почему ожесточенные бои на Восточной Украине возобновились именно сейчас, особенно если учесть дипломатический контекст. Ведь на выходных в Германии состоялся саммит G7, а страны ЕС начали обсуждать, следует ли продлевать санкции в отношении России, напоминает Лафренчи.

«В последние недели многое указывало, что в некоторых странах ЕС крепнет стремление поощрить Москву за смягчение напряженность на Украине — как минимум ослабить санкции, если не отменить их вообще. Но некоторые европейские чиновники говорят, что возобновление артиллерийских обстрелов и гибель людей вблизи Донецка, вероятно, заглушат все призывы к поощрительным шагам… Некоторые источники предрекают, что теперь санкции ЕС с легкостью будут продлены до следующего года», — пишет газета.

Стороны конфликта обвиняют друг друга в массированных обстрелах, которые произошли в среду. «Но Марьинка находится на полосе земли западнее Донецка, о которой повстанцы часто говорили, что надеются «освободить» ее даже после минского перемирия», — говорится в статье.

Обошел тему обострения военного конфликта корреспондент The New York Times Рик Лаймен, написавший на минувшей неделе статью «В Европе холодно встречают украинских мигрантов, которые бегут от конфликта» («Ukrainian Migrants Fleeing Conflict Get a Cool Reception in Europe«).

«Владимир Зеленюк понял, что пора бежать, когда пророссийские сепаратисты пришли на автомойку, которой он владел в украинском шахтерском городе Антрацит, и потребовали, чтобы он помог им с изготовлением и ремонтом оружия», — пишет автор.

Они с женой взяли паспорта, два рюкзака и кредитную карту и бежали в Россию. «Так начался долгий путь: Крым, Киев и, наконец, четыре месяца назад, польская граница, где они стали молить о политическом убежище», — рассказывает Лаймен.

Газета поясняет: с тех пор, как в прошлом году на Украине разгорелся конфликт, поток иммигрантов и соискателей политического убежища с Украины в европейские страны неуклонно нарастал.

«Но эти страны опасаются принимать их… Польша, Германия, Италия и другие пункты назначения, предпочитаемые украинскими соискателями убежища, по большей части отклоняют их прошения или медлят с их рассмотрением», — рассказывает автор.

«Причина, по которой им отказывают, совершенно очевидна, — говорит Марта Ярошевич, координатор миграционного проекта в Center for Eastern Studies (Варшава). — Украина — огромная страна. Только на части ее территории небезопасно, так что эти люди могут стать внутренними переселенцами».

Газета отмечает — украинских мигрантов пока относительно мало, но их число растет, а в нескольких странах Европы они на первом месте по количеству прошений о политическом убежище. В 2013 году в ЕС просили убежища 1060 граждан Украины, в прошлом году, после начала конфликта на Восточной Украине, — уже 14040. Некоторые украинцы въехали в ЕС по студенческим и другим визам либо подали на вид на жительство.

Особенно остра проблема в Польше. По словам автора, в этой стране «один из самых либеральных визовых режимов в ЕС и мало опыта работы с большим количеством иммигрантов».

По оценкам Ярошевича, сейчас в Польше проживают около 400 тыс. граждан Украины. В прошлом году более 300 тыс. попросили краткосрочные рабочие визы. Это первый шаг к вожделенному официальному виду на жительство.

«Подавляющее большинство украинцев, которые бегут сюда, предпочитают просить визы, а не убежище, — сказала Эва Пичота, официальный представитель польского Управления по делам иностранцев. — Едва они получают временный вид на жительство, как могут, по сути, оставаться в Польше на неопределенный срок».

Для тысяч людей, которые не могут получить подобную визу, единственный выход — просить убежища, но шансов мало, продолжает автор.

По мнению издания, случай Зеленюка — типичный. Украинские пограничники пропустили их, несмотря на отсутствие виз. На польской стороне границы они заполнили анкеты, их сфотографировали, сняли отпечатки пальцев и велели в ближайшие двое суток обратиться в центр работы с беженцами.

«Центр работы с беженцами находится, в сущности, в глуши», — сказал Зеленюк. Поэтому он, как и многие, отправился в Варшаву и стал волонтером-ремонтником в Ukrainian World — центре, где оказывают гостеприимство украинским беженцам.

ЕС предоставляет убежище большинству просителей из других стран, где идет война (так, статус беженца получили 95% сирийцев и 89% эритрейцев). Но с гражданами Украины ситуация иная. В 2014 году в ЕС было рассмотрено 2985 просьб об убежище от граждан Украины. «Лишь 150 человек получили полноправный статус беженца в ЕС, 2335 отказали, остальным была предоставлена защита в других формах», — сообщает газета. То есть ЕС принял всего 22% просителей.

Сайт restoring-donbass.com - интерактивная платформа, созданная общественной инициативой Александра Клименко "Восстановление Донбасса". На сайте доступны актуальные новости, блоги и аналитика, полезная справочная информация и объявления для переселенцев и жителей Донбасса.